Жене

Советы «Домостроя»

Рекомендации по правилам наказания жены, которая по-мужнему «научению и наказанию не живет», подробно расписаны в «Домострое». Воспитывать провинившуюся рекомендовалось наедине, «а люди бы того не ведали и не слыхали». Суровость наказания должна была зависеть от размера вины, степени «ослушания, и небрежения». В любом случае супругу рекомендовалось только «плеткою вежливенько побить за руки держа». При этом муж должен был соблюдать сдержанность и бить «бережно» без гнева. В этом случае, считал автор, наказание достигнет цели, будет «и разумно и больно, и страшно и здорово». По выполнении своего супружеского долга муж обязан был жену «пожаловати, и примолвити»7.

«Домострой» запрещал даже «с сердца или с кручины» бить жену «по уху, ни по виденью не бити, ни под сердце кулаком, ни пинком; ни посохом не колоть; никаким железным или деревянным не бить», так как подобная суровость могла привести к тяжелым для здоровья последствиям: «слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут, и перст, и главоболие, и зубная болезнь»8.

Табу на безрассудную агрессию

Неужто, спросите вы, в «Домострое» так ничего и не говорится о телесных наказаниях. Говорится, но применение силы в этой книге сильно ограничивается и описывается как неизбежная необходимость в крайних случаях. При этом само наказание должно происходить без злобы, с искренним желанием принести пользу и наставить домочадца, которого затем нужно обязательно пожалеть.

«У добрых людей, у хозяйственной жены дом всегда чист и устроен, — все как следует припрятано, где что нужно, и вычищено, и подметено всегда: в такой порядок как в рай войти. — поясняет автор „Домостроя“. — …А увидит муж, что у жены непорядок и у слуг, или не так все, как в этой книге изложено, умел бы свою жену наставлять да учить полезным советом; если она понимает — тогда уж так все и делать, и любить ее, и хвалить, но если жена науке такой и наставлению не следует, и того всего не исполняет, и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать и вразумлять наедине страхом, а наказав, простить, и попенять, и с любовью наставить, и поучить, но при этом ни мужу на жену не гневаться, ни жене на мужа — всегда жить в любви и в согласии. А слуг и детей, также смотря по вине и по делу, наказать и посечь, а наказав, пожалеть».

Учитывая суровый нрав средневекового русского человека, составитель книги отдельно подчеркивает недопустимость жестокости и причинения вреда здоровью членов семьи.

Еще:

Отзывчивость и стремление помочь заложены в людях с рождения
8 правдивых фактов о том, что не пойдёт любой девушке
7 секретов вечного счастья от Далай-ламы
10 глупейших заблуждений, которые принимают за правду
5 фактов о том, как красный и синий цвета управляют вашим поведением

За что били жен?

Каковы же причины столь широкого распространения семейного насилия в России и его жестокости? Порой женщины давали повод для недовольства. Как указывал в своем «Описании путешествия в Московию» Адам Олеарий, в основе супружеских конфликтов бывало недостойное поведение самой жены: «Если между мужем и женой у них часто возникают недовольство и драки, то причиною являются иногда непристойные и бранные слова, с которыми жена обращается к мужу… Иногда же причиной является то, что жены напиваются чаще мужей или же навлекают на себя подозрительность мужа чрезмерной любезностью к чужим мужьям и парням. Очень часто все эти причины встречаются у русских женщин одновременно»15.

Актовый материал подтверждает слова Олеария. Так, пеший казак Семейко Лученин «зашол … под клетью» свою жену Оксиньицу, когда «воровала она с конным казаком с Первушкою Сидоровым»16. А стрелецкий десятник Нефед Сидоров жаловался, что его жена Онтонидка «для своего пьянсково воровства заложила свое ожерелье жемчюжное …, а иной… живот, шапку и серьги, она, не ведаю где, испроворовала безвесно» 17.

Однако гораздо чаще женщина становилась жертвой семейного насилия без какого-либо повода с ее стороны. Иногда, опасаясь за свою честь, муж бил жену только по подозрению в супружеской измене. Так, Н.И. Костомаров писал, что ревнивый муж приставлял к супруге «шпионов из служанок и холопов, а те, желая подделаться в милость к господину, нередко перетолковывали ему в другую сторону каждый шаг своей госпожи»18.

В некоторых случаях мужья использовали побои для расторжения надоевшего брака, путем склонения жены к принятию монашества. Например, Гаврилка Олександров «бил и увечил розными муками на смерть» свою жену Татьяницу, пока она уже «силно беременна» не согласилась постричься в монастырь. А сам Гаврилка «как ее постриг неделю спустя на другой женился жене»19.

Побоями принуждали гулящие мужья своих жен платить их долги. Так, некий Авраамка, большой любитель азартных игр, «зернью играет, кабалы на себя наигрывает, а жену свою…бьет и мучит: с собою в те зерновые кабалы велит писатца»20. Пьянство мужей часто становилось проблемой для имущества и безопасности жен. Устюжанка Анна Осокина сетовала на мужа своего Клемента, который мало того что пропил двор на Устюге, «поносил неведомо куда из домишка» платье Аннино, и «всякой житейский завод…», так еще, как придет домой пьяный, ее «бедную бьет и увечит на смерть по многое время, и … хвалитца убийством»21. О распространении практики пьяного насилия в семье свидетельствуют и народные поговорки: «Дома сидят пьют да жену бьют»22.

Права женщин

На протяжении всего средневековья женщины из низших слоев общества были пекарями, пивоварами, доярками, официантками, ремесленниками, ткачихами и, в первую очередь, фермерами-арендаторами, которые работали вместе со своими мужьями и детьми в полях. Феодальная система диктовала, что земля принадлежала господину, который сдавал ее в аренду своим арендаторам – крепостным, – которые были привязаны к этой земле. Господь контролировал каждый аспект жизни крепостного, и это распространялось на жену и дочерей мужчины.

Господь решал, за кого выйдет замуж девушка, а не за ее отца, потому что дочь крепостного, по сути, была собственностью господа, как и ее отец и мать. Как только девушка вышла замуж, ее муж контролировал ее интересы и отвечал за ее поведение, и по этой причине в раннем Средневековье женщины упоминались в юридических вопросах не так часто, как мужчины. На мужа женщины подадут в суд, если женщина нарушит закон, а не на саму женщину. Работа женщины состояла в том, чтобы заботиться о доме, помогать мужу на работе и рожать детей. Пауэр пишет: «подавляющее большинство женщин жили и умирали совершенно незарегистрированными, работая в поле, на ферме и дома» (Лойн, 346).

Иерархия средневекового общества строго соблюдалась, и человек очень редко поднимался выше того положения, в котором родился. Среднего класса не существовало, и единственной надеждой для женщины улучшить свое положение, не выходя замуж, было уйти в монастырь. Возможно, как предполагают некоторые ученые, были женщины, которые выбрали этот путь в надежде получить образование, но если это так, то они были в значительной степени разочарованы.

Священники, по большей части, не видели никакой пользы в грамотных монахинях. Даже Энде (10 век н. э.), знаменитая женщина-иллюстратор рукописей из Испании, скорее всего, была неграмотной. Монахини учили свои молитвы и молитвы по памяти, а не по книгам, хотя считается, что многие молодые женщины со средствами научились читать из популярной религиозной работы, известной как Книга часов .

Кто придумал «домостройную Русь»?

Внимательно изучая текст «Домостроя», можно увидеть, что многие наши представления об этой книге не соответствуют действительности. Но когда «Домострой» стал символом косного и жестокого прошлого?

Писатели и публицисты использовали его образы для выражения собственных идей. Вот как позже описал эту атмосферу публицист и литературный критик Николай Шелгунов:

Интересно, что к «Домострою» критически относились и западники, и славянофилы.

В ХХ веке положение не изменилось. Это заметно, например, по словарям: если словарь Даля еще сохраняет традиционные толкования слова «домострой» как «домохозяйство, домовний обиход, наблюдение за порядком в дому», то словарь Д. Н. Ушакова в 1934 году определяет «домостроевский» как «патриархально-суровый, косный, и грубый (о семейном быте)». Ученые продолжали исследовать памятник, но стереотипы о нем уже прочно закрепились и мало изменились с тех пор.

Может быть интересно

Сегодня мы знаем и о «Домострое», и о жизни Московской Руси намного больше, чем исследователи и публицисты XIX века. Его уже нельзя считать объективным и беспристрастным «зеркалом» всей допетровской эпохи, как думали когда-то. Эту книгу писали для высших слоев общества, и составители выразили в ней прежде всего свои представления об идеальном доме, подкрепив их фрагментами Священного Писания.

«Домострой» — прекрасный, богатый деталями исторический источник для тех, кто изучает, как люди той эпохи смотрели на мир, на какие идеалы ориентировались и какие правила нарушали

Но важно не забывать, что эта книга создавалась в обществе, совсем не похожем на наше, и включала фрагменты еще более древних текстов. Стереотипы о ней тоже возникли в определенной исторической ситуации

Учтем и то, что сами современники «Домостроя» вряд ли неукоснительно соблюдали его правила. Так что читать и исследовать его, разумеется, стоит, — а вот скопировать его нормы сегодня, в изменившемся мире, вряд ли получится.

Жены в бегах

Вследствие бесчеловечного обращения жены бежали из семей, предпочитая скитания «меж двор» регулярным побоям. Так, Матрена Горбовских шесть лет жила в бегах, пока не была возвращена мужу Стенке 26 . «Неведомо куды» после постоянного битья «ушла безвесно» из дома жена Ивана Моховика Александра. И положение ее, по всей видимости, было столь отчаянное, что отчим Александры высказывал подозрение о возможном суициде несчастной женщины («в воду потопитца») 27 .

Если же жертва семейного насилия не уступала требованиям мужа принять постриг или у нее не хватало сил и храбрости уйти из семьи, все могло закончиться серьезными увечьями, как в случае с Иринкой Поповой, которую муж изувечил так, что она «руками и ногами немочна» стала 28 .

Порой угрозы мужа убить жену реализовывались на практике. Супруг, как писал Н.Н. Костомаров, мог бить жену по десять раз на день, и тогда она умирала медленно 29 . А мог убить ее сразу в состоянии алкогольного опьянения, как это сделал, например, стрелец Еремеев 30 . Бывали случаи, когда мужья лишали жен жизни в состоянии аффекта. Например, Ивашко Долгой «убил де ту жену свою до смерти за то, что она от него воровала блудно» 31 , а крестьянин Баженов за то, «что утаила она у него два аршина сукна сермяжного» 32 .

Что касается ответственности мужа за убийство своей жены, то она отличалась мягкостью и зависела от степени виновности самой жертвы. Так, упоминавшийся выше стрелец Еремеев, убивший жену беспричинно, был казнен «смертию». А пьяный стрелец, зарезавший супругу «за невежливые слова», и крестьянин Баженов — за утайку аршина сукна — убили жен «не за великое дело», но все-таки не без вины со стороны погибших, поэтому были приговорены к отсечению левой руки и правой ноги, а потом переданы на поруки 33 . Причина же убийства жены Ивашкой Долговым показалась судьям настолько уважительной («она от него воровала блудно»), что «за смертное убивство» было «учинено ему, Ивашке, наказание бить кнутом и отдать на чистые поруки» 34 .

Таким образом, русской семье допетровского периода были свойственны патриархально-авторитарные отношения, характерной чертой которых являлось господство мужа над женой и другими домочадцами. Распространению семейного насилия способствовала практически безграничная власть мужа над женой, часто вырождавшаяся в произвол, и низкий уровень юридической ответственности за семейное насилие.

Копи приданое

На протяжении всего повествования читатель «Домостроя» сталкивается с призывами к главе семейства неустанно заботиться о благополучии своих близких, аккуратном ведении хозяйства и быта. Иными словами, отец обязан обеспечить полное материальное обеспечение, и если у него рождается дочь, то с самых малых лет нужно начинать копить приданое для будущей невесты: «Рассудительные люди от всякой прибыли на дочь откладывают: на ее имя или животинку растят с приплодом, или из полотен, и из холстов, и из кусков ткани, и из убрусов, и из рубашек все эти годы ей в особый сундук кладут и платье, и уборы, и мониста, и утварь церковную, и посуду оловянную, и медную, и деревянную; добавлять всегда понемножку, а не все вдруг, себе не в убыток».

Статус

Титульный лист книги Джона Нокса » Первый взрыв» из издания 1766 года с модернизированным правописанием.

Ранняя современная Шотландия была патриархальным обществом, в котором мужчины имели полную власть над женщинами. С 1560-х годов брачная служба после Реформации подчеркивала это, заявляя, что жена «находится в подчинении и под управлением своего мужа, пока они оба остаются живы». Как это было принято в Западной Европе, шотландское общество подчеркивало обязанности дочери перед отцом, обязанности жены перед мужем и добродетели целомудрия и послушания. Учитывая очень высокий уровень смертности, женщины могут унаследовать важные обязанности от своих отцов и от своих мужей как вдовы. Данные из городов показывают, что примерно каждое пятое домашнее хозяйство возглавляется женщинами, часто сохраняя существующий бизнес-интерес. В дворянском обществе вдовство привело к появлению очень богатых и влиятельных женщин, включая Кэтрин Кэмпбелл, которая стала самой богатой вдовой в королевстве, когда ее муж, девятый граф Кроуфорд , умер в 1558 году, и дважды овдовевшую Маргарет Кер, вдовствующую леди Йестер , в 1635 году описывалась как имеющая «величайшее соединенное владение , какое только может иметь любая женщина в Шотландии».

В политике теория патриархии была осложнена регентом во главе с Маргарет Тюдор и Марии Гиз и появлением царствующей королевы в Мэри, королева шотландцев из 1561. Обеспокоенность по поводу этой угрозы мужской власти были примерами Джон Нокс «s Первый взрыв трубы против чудовищного женского полка (1558 г.), который выступал за низложение всех правящих королев. Большая часть политической нации восприняла ситуацию прагматично, приняв Марию как королеву, но напряжение, созданное этим парадоксом, возможно, сыграло свою роль в более поздних трудностях правления. Трудно понять, как именно патриархат работал на практике. Шотландские женщины в этот период пользовались репутацией среди иностранных наблюдателей откровенных личностей, при этом испанский посол при дворе Якова IV отмечал, что они были «абсолютными хозяйками своего дома и даже своих мужей».

использованная литература

Список используемой литературы

Бокатт, П. Дж. И Уильямс, Дж. Х., Компаньон средневековой шотландской поэзии (Woodbridge: Brewer, 2006), ISBN 1-84384-096-0 .
Беннетт, М., Опыт гражданских войн: Великобритания и Ирландия, 1638–1661 (Лондон: Рутледж, 2005), ISBN 1-134-72454-3 .
Браун, К., Благородное общество в Шотландии: богатство, семья и культура от реформации до революции (Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 2004 г.), ISBN 0-7486-1299-8 .
Браун, SJ, «Религия и общество до 1900 года», в TM Devine и J. Wormald, ред., Оксфордский справочник по современной истории Шотландии (Oxford: Oxford University Press, 2012), ISBN 0-19-956369-1 .
Кроуфорд, Р., Книги Шотландии: история шотландской литературы (Оксфорд: издательство Оксфордского университета, 2009 г.), ISBN 0-19-538623-X .
Доусон, JEA, Scotland Re-Formed, 1488–1587 (Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 2007), ISBN 0-7486-1455-9 .
Деннисон, EP, «Женщины: от 1 до 1700», в M. Lynch, ed., Oxford Companion to Scottish History (Oxford: Oxford University Press, 2001), ISBN 0-19-211696-7 .
Эдвардс, KA, «Колдовство в Тюдоровской и Стюарт Шотландии», в К. Картрайт, Компаньон к литературе Тюдоров Соратники Блэквелла к литературе и культуре (Oxford: John Wiley & Sons, 2010), ISBN 1-4051-5477-2 .
Юэн, Э., «Ранняя современная семья» в TM Devine и J. Wormald, ред., Оксфордский справочник по современной истории Шотландии (Oxford: Oxford University Press, 2012), ISBN 0-19-956369-1 .
Гатерер, Б., «Шотландские учителя», в TGK Bryce и WM Humes, ред., « Шотландское образование: пост-деволюция» (Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 2-е изд., 2003 г.), ISBN 0-7486-1625-X .
Гловер, К., Элитные женщины и политическое общество в Шотландии восемнадцатого века (Boydell Press, 2011), ISBN 1-84383-681-5 .
Гривз Р.Л., Тайны королевства: британские радикалы от папского заговора до революции 1688–1689 гг. (Stanford University Press, 1992), ISBN 0-8047-2052-5 , с. 75.
Хьюстон, РА, «Женщины в экономике и обществе в Шотландии» в РА Хьюстон и И. Д. Уайт, изд., Шотландское общество, 1500–1800 (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 2005), ISBN 0-521-89167-1 .
Хьюстон, РА, Шотландская грамотность и шотландская идентичность: неграмотность и общество в Шотландии и Северной Англии, 1600–1800 (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 2002), ISBN 0-521-89088-8 .
Килдей А.-М., Женщины и насильственные преступления в просвещении Шотландии (Лондон: Boydell & Brewer, 2007), ISBN 0-86193-287-0 .
Линч, М., «Проповедь обращенным?: Перспективы шотландской Реформации», в A. Alasdair A. MacDonald, M. Lynch и IB Cowan, The Renaissance in Scotland: Studies in Literature, Religion, History, and Culture Odered Джону Дурхану (BRILL, 1994), ISBN 90-04-10097-0 .
Линч, М., Шотландия: Новая история (Random House, 2011), ISBN 1-4464-7563-8 .
Линч, М., Ранний современный город в Шотландии (Лондон: Тейлор и Фрэнсис, 1987), ISBN 0-7099-1677-9 .
Маккиннон, Д. «Теперь у меня есть книга песен, написанных ею»: шотландские семьи, устная речь, грамотность и передача музыкальной культуры ок. 1500 — ок. 1800 », Э. Юэн и Дж. Ньюджент, Finding Семья в средневековой и ранней современной Шотландии (Aldershot: Ashgate Publishing, Ltd., 2008), ISBN 0-7546-6049-4 .
Мартин, Л., «Дьявол и домашнее хозяйство: колдовство, ссоры и женская работа в Шотландии», в Дж. Гудэр, изд., Шотландская охота на ведьм в контексте (Манчестер: Manchester University Press, 2002), ISBN 0- 7190-6024-9 ..
Митчисон, Р., Светлость покровительству, Шотландия, 1603–1745 (Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 1983), ISBN 0-7486-0233-X .
Мортимер И., Путеводитель путешественника во времени по елизаветинской Англии (Random House, 2012), ISBN 1-84792-114-0 , стр. 70.
Муллан Д.Г., Написание женской жизни в Шотландии раннего Нового времени: письмо евангелической личности, ок. 1670 — ок. 1730 (Aldershot: Ashgate, 2003), ISBN 0-7546-0764-X .
Wormald, J., Court, Kirk, and Community: Scotland, 1470–1625 (Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 1991), ISBN 0-7486-0276-3 .

Чем оправдывается власть мужа?

Для традиционных обществ, к которым относится и допетровская Россия, свойственна патриархальная семья, где глава семьи — мужчина авторитарно господствовал над всеми домочадцами1. Авторитет главы семьи подкреплялся и позицией церкви, которая, опираясь на Евангелие, проводила параллель между властью Бога над Христом и Христа над людьми с властью мужа над женой: «Всякому мужу глава Христос, жене глава — муж, а Христу глава — Бог»2.

Такая власть главы семьи над женой и остальными домочадцами, включая право применять насилие по отношению к ним, не только нашла свое отражение в народных обычаях, но была обоснована религиозными поучениями и закреплена нормами канонического права.

В «Слове Иоанна Златоустого о добрых женах» власть мужа над женой объяснялась происхождением последней: «От мужа взята еси и той тобою да обладает, ты же в молчании повинися ему». Это произведение так определяло характер отношений между супругами: «Услышите жены заповеди Божия, и научитеся в молчании повиноватися мужем своим… И не супротивляйтеся жены мужем своим, но во всем покоряйтеся им, и повинуйтеся жены мужни воли»3.

Семья и брак

В отличие от Англии, где родство было преимущественно cognatic (производный через мужчин , так и женщин), в Шотландии родстве был мужской линии , с членами группы , разделяющих (иногда вымышленную) общего предка. Женщины сохранили свою первоначальную фамилию при замужестве, что символизировало то, что они не присоединились к родственникам своего мужа, и браки были предназначены для создания дружбы между родственными группами, а не для новых родственных связей. Женщины могли выходить замуж с 12 лет (в то время как для мальчиков это было с 14 лет), и, хотя многие девушки из социальной элиты выходили замуж в подростковом возрасте, большинство в Лоулендсе выходили замуж только после периода жизненного цикла, в возрасте двадцати лет. благодаря которым они накопили ресурсы, статус и навыки, которые позволили бы им создать домашнее хозяйство. Обычно за браком следовало ручное голодание , период обручения, который в Хайлендсе мог фактически быть периодом пробного брака, в котором сексуальная активность могла быть признана законной. Женщины из Хайленда, учитывая более высокий уровень рождаемости в Хайленде, могли выходить замуж раньше, чем их коллеги из Лоуленда.

Детали из карты Шотландии Джона Спида в версии, опубликованной в Междуцарствии , на которой изображены женщины из низин и высокогорья.

Браки, особенно в высшем обществе, часто носили политический характер и являлись предметом сложных переговоров по поводу точера ( приданого ). Некоторые матери играли ведущую роль в заключении браков, как леди Гленорчи для своих детей в 1560-1570-х годах, или в качестве сватов , находя подходящих и совместимых партнеров для других. До Реформации обширные брачные запреты на родство означали, что для большинства благородных браков требовалось папское разрешение , которое позже могло быть использовано в качестве основания для аннулирования, если брак оказался политически или лично неудобным, хотя развод как таковой не производился. Разлучение с кроватью и питанием разрешалось в исключительных случаях, обычно при супружеской неверности. При реформированном Кирке развод был разрешен на основании супружеской неверности или дезертирства. Шотландия была одной из первых стран, разрешивших дезертирство в качестве законного основания для развода, и, в отличие от Англии, дела о разводе были возбуждены относительно далеко вниз по социальной шкале.

Религия

Историк Кэтрин Гловер утверждает, что у женщин было меньше возможностей для участия в общественной жизни, чем у мужчин, и что в результате набожность и активная религиозная жизнь, возможно, были более важны для женщин из социальной элиты. Хождение в церковь сыграло важную роль в жизни многих женщин. Женщины были в значительной степени исключены из управления кирком, но когда главы семей голосовали за назначение нового министра, некоторые приходы позволяли женщинам, занимающим эту должность, участвовать.

В период потрясений семнадцатого века женщины самостоятельно исповедовали радикальную религию. Наиболее яркими примерами были женщины , которые бросали свои cuttie-табуреты на декана , который читал новый «английский» книга обслуживания в Санкт — Giles собора в 1637 году, осаждая войны Бишопа (1639-40), между пресвитерианской Ковенантерс а король, который выступал за епископальную структуру церкви, подобную той, что была в Англии. Позже сообщалось, что их возглавляла женщина из Эдинбурга Дженни Геддес . По словам Р. А. Хьюстона, женщины, вероятно, имели больше свободы выражения и контроля над своей духовной судьбой в группах за пределами установленной церкви, таких как квакеры , которые присутствовали в стране с середины семнадцатого века. Принцип мужской власти может быть поставлен под сомнение, когда женщины выбирают разных религиозных лидеров из своих мужей и отцов. Среди камеронян , которые откололись от кирка, когда епископство было восстановлено во время Реставрации в 1660 году, несколько сообщений указывают на то, что женщины могли проповедовать и отлучать от церкви, но не крестить. Известно, что несколько женщин были казнены за участие в движении.

Образование и письмо

Гравюра Г. Дж. Стодарта, изображающая леди Гризелл Бейли (1645–1746), по портрету Марии Верельст

К концу пятнадцатого века в Эдинбурге были школы для девочек, иногда называемые «школами шитья», и, вероятно, преподавали мирянки или монахини. Также в семьях лордов и богатых горожан появилось частное обучение, которое, возможно, распространилось и на женщин. С середины семнадцатого века были школы-интернаты для девочек, особенно в Эдинбурге или Лондоне. Часто это были учреждения размером с семью, возглавляемые женщинами. Первоначально они предназначались для девушек из дворянских семей, но к восемнадцатому веку появились жалобы на то, что дочери торговцев и ремесленников следовали за своими социальными начальниками в эти учреждения. К восемнадцатому веку многие девушки из бедных семей обучались в школах дам , неофициально организованных вдовой или старой девой для обучения чтению, шитью и кулинарии.

Широко распространенная вера в ограниченные интеллектуальные и моральные способности женщин соперничала с усилившимся после Реформации желанием, чтобы женщины брали на себя личную моральную ответственность, особенно как жены и матери. В протестантизме это требовало способности изучать и понимать катехизис и даже уметь самостоятельно читать Библию, но большинство комментаторов, даже те, которые были склонны поощрять образование девочек, считали, что они не должны получать такое же академическое образование, как мальчики. В низших слоях общества они извлекли выгоду из расширения системы приходских школ, которое произошло после Реформации, но обычно их было меньше, чем мальчиков, которые часто обучались отдельно, в течение более короткого времени и до более низкого уровня. Их часто учили чтению, шитью и вязанию, но не письму. Уровень неграмотности среди женщин на основе подписей среди служащих составлял около 90 процентов в период с конца семнадцатого до начала восемнадцатого веков и, возможно, 85 процентов для женщин всех рангов к 1750 году по сравнению с 35 процентами для мужчин.

Среди знати было много образованных и культурных женщин, ярким примером которых является королева Мария

К началу восемнадцатого века ожидалось, что их образование будет включать базовые навыки грамотности и счета, владение музыкальными инструментами (включая лютню, виолу и клавишные), рукоделие, кулинарию и ведение домашнего хозяйства, при этом особое внимание уделялось вежливым достижениям и благочестию. С семнадцатого века это были известные писательницы-аристократы

Первой книгой, написанной женщиной и опубликованной в Шотландии, была « Сонная жизнь Годли» Элизабет Мелвилл в 1603 году. Более поздними фигурами были леди Элизабет Уордлоу (1627–1727) и леди Гризель Бейли (1645–1746). Сохранилось 50 автобиографий с конца семнадцатого до начала восемнадцатого века, из которых 16 написаны женщинами, и все они в значительной степени религиозны по содержанию.

Заключение

Женщины в средние века не были пассивными жертвами религиозного и политического патриархата, независимо от того, как часто повторяется это утверждение. Женщины часто находили способы обойти препятствия, стоящие на их пути, или прокладывали новые пути, когда задача оказывалась слишком сложной. Они унаследовали бизнес своего мужа и успешно управляли им, продолжали работать в гильдиях или даже создали свои собственные гильдии, как свидетельствуют текстильные гильдии Италии.

Церковь, поддерживая и поощряя понимание того, что женщины имеют меньшую ценность, чем мужчины, пошла на некоторые важные уступки, признав ценность женщин, подобных упомянутым выше авторам, и, что не менее важно, постановив, что женщины являются ценными личностями, а не просто собственностью мужчины. В Дании в 12 веке н

э. церковь постановила, что изнасилование является преступлением против женщины, а не – как считалось ранее – преступлением только против ее отца или мужа. Тем не менее, успех и достижения женщин в Позднем Средневековье не смогли изменить статус-кво, поддерживаемый патриархатом Церкви и аристократией. Дальнейшие ограничения были наложены на женщин даже тогда, когда общество вступило в более просвещенную эпоху Возрождения.

https://www.worldhistory.org/article/1345/women-in-the-middle-ages/